Коллекционер Игорь Копытцев: “Россия в Африке – это бренд!”

Собрание масок коллекционера насчитывает более четырех сотен магических экспонатов и является уникальным.

За десять лет путешественник Игорь Копытцев опроверг многие стереотипы об Африке и собрал одну из самых больших коллекций африканской скульптуры и масок. Его собрание насчитывает более четырех сотен магических экспонатов и является уникальным.

 

Африканская маска это часть обряда и большого сложного образа. Используя маску и музыкальный инструмент, в определенный момент, африканцы как бы включают «телевизор» и производят воздействие на мир духов. Во время совершения ритуала духов можно ублажить, о чем-то попросить. Допустим, существует парная маска-наголовник антилоп, относящаяся к тайному обществу Чи-Варра. Основная группа, населяющая Мали – бамана, верят, что когда-то антилопа научила их народ земледелию (эта зона называется Сахель – узкая кромка между южной полупустыни и саванной) и с тех пор, ежегодно, перед наступлением местного дождехлеба (одного из трех сезонов наступающих в Сахеле, – еще есть ветродуй и солнцезар), члены тайного общества Чи-Варра исполняют танцы, посвященные этой антилопе.

 

Если о масках и круглой скульптуре говорить более просто, это как розетка на стене: она не может быть ни плохой, ни хорошей, это предмет силы.

 

Для нас – красивый или некрасивый предмет искусства. Может ли она навредить? Если сунуть пальцы в розетку – может! Маски воздействуют на нашу психику за счет сильных эмоциональных образов, зашифрованных в пластике, это лишь часть большого и сложного образа. Поэтому к каждой маске надо относится очень индивидуально: она может подходить вашему характеру, вкусам или быть неприятной. С ума свести она не может, но достать может капитально: она будет раздражать, давить … Приведу несколько примеров. Я привез две маски – две бегущие антилопы с длинными рогами. Эти наголовники нам с женой понравились и мы до четырех ночи прикладывали этих антилоп к стенам, чтобы найти им место… В конце-концов, бросили эту затею и пошли спать, потому как сил возиться с ними больше не было. После этого, супруга пять раз спускалась вниз, за спальными принадлежностями и пять раз возвращалась без них. Магии здесь большой нет, но умом маски завладели на все сто!

 

Пример номер два: я был в Мали и должен был сходить на могилу одного генерала – его сын работает у меня в офисе. Пока в течение трех дней я туда не шел, а занимался масками, меня «колбасило» с глюками. Наконец, я собрался, сходил на могилку генерала, о чем-то «поговорил» с покойным, маски зачехлил в мешки… и успокоился! Другими словами, работает то, во что веришь! Не могу сказать, в какую часть из этого верю я, но знаю точно: масок не должно быть дома слишком много, и каждая из них должна иметь свое место, потому что однажды может произойти так: маски будут жить в доме, а вы нет.

Маски воздействуют на нашу психику за счет сильных эмоциональных образов, зашифрованных в пластике, это лишь часть большого и сложного образа. Поэтому к каждой маске надо относится очень индивидуально: она может подходить вашему характеру, вкусам или быть неприятной. С ума свести она не может, но достать может капитально: она будет раздражать, давить.

Есть и налаженные каналы поставки настоящих масок (антиквариата) в Европу. Этим занимаются ребята, которые ездят по африканским деревням и скупают отработанные вещи у местного населения… Но и с ними надо быть осторожным: вначале в тебе видят туриста-шляпу и пытаются впарить какие-то дрова. Кроме того, во многих африканских деревнях стоят небольшие «фабрички» по изготовлению «антиквариата»: тут же его производят, пачкают и везут туристам. Множество дилеров специализируется только на этом. Если божок двухметровый – значит для американцев! Если есть дураки, которые готовы платить за дрова, то будут и люди, готовые их производить. Необходимо помнить, что африканцы живут в своей стране, и что они очень бедны.

 
– В восьмидесятые годы чуть ли не каждый моряк привозил сувенирные маски из Африки.
 

– Хочется развеять глупые предрассудки людей, которые опасаются брать в руки африканские статуэтки, привезенные моряками из рейса. Полированных мужиков не бойтесь – это дрова! Это такая же чепуха, как и фильм господина Иоселиани, который якобы снимал что-то близкое к жизни племени. На деле это выглядело так: бойкие ребята приехал в африканскую деревню, надели на жителей набедренные повязки и заставили произносить немыслимые диалоги. Но африканский народ не бегает голым: взрослые одеты в хлопчатобумажную одежду, дети носят майки и шорты…

 
Африканские маски

У любого народа есть определенный потенциал. Этот потенциал у всех народов направлен на разное: американцы снимают идиотские фильмы, не забывая раздавать себе не менее идиотские премии; французы понятно чем занимаются; мы ищем себя.

 

Африканцы изливают себя в маски – им надо себя во что-то вкладывать. В этих людях пятьсот лет воспитывали комплекс неполноценности, поэтому они стесняются своей культуры, не умеют себя подать. Например, в Голландии – все что возможно выворачивают на изнанку: производят неудобные деревянные башмаки, но преподносят весь этот кич до небес!

 

Все это неплохо для самобытности, но африканская маска поинтереснее, да и поглубже! Сами европейцы, еще в предыдущие века вывозили из Африки все что возможно. Когда я был в Ватикане, сразу отметил, – католическая братия тащила все, что плохо приколочено.

 
– Во время путешествий в Африку вам приходится соблюдать местные обычаи?
 

– В Нигере, в деревне, населенной язычниками, лучше не произносить слово «аллах» и не появляться в красной одежде. Красных рубашек у меня нет, да и слово аллах не так часто употребляю. Был у меня три раза один и тот же курьезный случай, который в Конго чуть не закончился для меня трагически… Я люблю загорать, и обычно подворачиваю рукава. В Мали местный житель, увидев это, предложил мне бороться. В Нигере аналогичный случай был с полицейским, он предложил мне драться на кулаках. Я его спросил, хочет ли он получить в челюсть, на что он мне ответил: «Нас много». А вот в Конго все было гораздо конкретнее. Ко мне подошел какой-то парень с бандана на голове, мы встретились глазами, и он чуть не ткнул в меня заостренной палкой – хорошо, я успел увернуться. В чем причина? Во время войны их бомбили белые и до сих пор подвернутые рукава у африканцев ассоциируются с насилием. Три раза мои рукава их расстроили, в четвертый раз я этого делать не буду.

 

Второй момент: африканцам достаточно сложно произносить наши имена: если им проще называть меня Сакко, чем Игорь, то ради Бога, но велика вероятность на этой же телеге и навернуться! Это было в Мали, в городе Сикассо, где мы изучали городской срез – жизни сенуфо. В гостинице, где мы регистрировались, у моего спутника спросили имя, фамилию и прочую дребедень. Сам он был русский, но был принят в малийскую семью. Имя он назван довольно бойко – Нчи, а фамилия была тоже подходящая Кулибали… а вот дальше было весело: номер, серия паспорта, каким отделением милиции выдан… На что я ему сказал: «теперь-то ты понял, кем ты получаешься?!

 

Интересно наблюдать, как взаимодействуют и проникают друг в друга различные культуры. Например, в том же Мали очень многие носят серебряные кольца с кораническими записками, но и этим не ограничиваются. Те же хаусы очень часто лечат бедных бамана, заставляя их пить воду с табличек, на которых мелом по-арабски написаны какие-то изречения из Корана. И, наконец, об осколках советской империи в Западной Африке: в Верхней Вольте мы собирали коллекцию батеба (деревянные посредники с богами) и обратили внимание, что иногда попадаются фигурки очень похожие на вождя Великой Октябрьской Революции – Ленина.

 

Если учесть, что в тех же святилищах часто попадаются и Коран и Библия… они не будут их изучать, но если достаточно убедительно рассказать, что все это – сильные религии, им будут поклоняться! Так случилось и с Лениным, он сильный предок, а так как очень важно, чтобы поля плодородили, ему еще прорезают и женский орган.

– Интерес к Африке с каждым годом растет: есть там и туристы, постепенно возрастает и товарообмен. Тем не менее, за последние сто лет уровень благосостояния не изменился. Почему?
 

– До определенного момента африканцы жили своим строем, на догосударственном этапе развития. Дальше понеслась колонизация. Двести миллионов наиболее приличных африканцев вывезли в другие страны, а те что остались, привлеченные на первый взгляд, более легкими способами заработка, стали подтягиваться в крупные административные центры из деревень. На данном этапе большие города Африки можно рассматривать как огромную силосную яму, где идут беспорядочные процессы. Они перескочили через определенный виток развития, но цивилизованными в европейском смысле этого слова так и не стали… Кроме этого, французы не упускают возможности поживиться за африканский счет. В шестидесятые годы Франция оттуда ушла, в семидесятые они пришли опять, скупили банки и все, что более менее шевелится и приносит прибыль… Если раньше они должны были нести какие-то траты, чтобы все регулировать, сейчас Франция и другие высокоразвитые страны качают оттуда деньги не упуская возможности напустить туманной демагогии.

 

Другая причина: в Африке довольно часто местное население берется за автоматы… Основная причина конфликтов: любой человек, занимающий в Африке высокий пост рассаживает с полсотни родственников на ведущие должности. При этом происходит блокировка всех жизненных каналов. В какой-то момент количество едоков превышает количество пищи, и вот понесся конфликт, который те же европейские страны помогут направить в удобное для себя русло, пример тому Кот-Д’Ивуар (40% мирового экспорта какао).

 
– После развала Союза в Африке осталось много людей, которые учились в СССР, – они называют себя нашими союзниками. Как теперь они оценивают перспективы возможного сотрудничества с Россией?
 

– В свое время СССР вкладывал большие деньги, в том числе, и в Африку для пропаганды советского образа жизни. Но последние 10-12 лет отношения были заморожены и прекращены контакты. То, на базе чего можно развиваться теперь, осталось нам еще с советских времен и напоминает огромную, бесхозную и разобранную мозаику. Тем не менее, эти ребята на пике своей активности (им 30-40лет), они могут проводить наши интересы в своих странах. Для них Советский Союз, Россия – это воспоминание, связанное с молодостью. Они женились на русских женщинах, читали наши книги. До сих пор они лояльно относятся к России, к нашим товарам. Почему бы нам, в таком случае, не начать «завоевание» африканского рынка?!

 

Приведу очень простой пример: сейчас в России много предприятий, которые уже переросли внутренний бизнес, им необходимо выйти на международную арену для признания их брэнда в качестве международного. Пробиваться в Англии, Германии, Франции, – безусловно, надо, но там надо тратить миллионы долларов, и это еще не факт, что там будут потреблять, в достаточных количествах, для оправдания затрат, русское пиво, потому что своего достаточно. А в Африке все русское – это товар со знаком отличия, там нет к нам предвзятого отношения, как в той же высокомерной Европе.

 

Отчего к нам плохо относиться? Мы их учили, мы им помогали, плохого им не делали. Их министры, занимающие лидирующие посты в государстве, – не всегда, но очень часто, «союзники», и при правильном подходе могут способствовать продвижению российского товара на местном рынке. Россия в Африке – это брэнд! Безусловно, здесь нужна государственная поддержка бизнеса. Учитывая межплеменные связи (необходимо 4 региональных центра), где сидели бы люди, знающие русский язык и знающие местные обычаи, нужны люди, понимающие французский язык и относящиеся с пониманием к местным традициям. Они любят наши автомобили – наша «Нива» – это джип. Пусть небольшой, но джип. Русские лекарства очень популярны: мы не выпускаем супермодных витаминов, но сами лекарства превосходны, все что надо – это аннотацию на французском языке и сертификат. Пиво… но его, безусловно, надо производить там, а не везти из России, потому что девяносто процентов цены будет складываться из перевозки. Российское пиво мало чем отличается по производству от немецкого или французского (к тому же Франция не так богата пивными традициями). Достаточно завести этикетки и отдельно выбранные ингредиенты – хмель и дрожжи из которых складывается вкус пива. Конечно, необходим наш технолог, который подгонит пиво под требования наших пивоваренных компаний. Даже не выезжая из России, можно подобрать какие-то концы, чтобы выйти на высшие африканские власти.

 

Оцените статью
( Пока оценок нет )
Люди России